Привычка запрещать: почему мы храбро рубим ветки, оставляя корень нетронутым

Недавняя новость из Благовещенска стала наглядной иллюстрацией глобального тренда. Городские власти полностью запретили электросамокаты — первыми в России — ссылаясь на рост аварий и хулиганских столкновений с участием райдеров. «Средства индивидуальной мобильности под запретом с 14 июля», заявил мэр Олег Имамеев.

На первый взгляд логика есть: нет самокатов — нет столкновений. Но проблема-то не в алюминиевой раме на колёсиках. Молодёжь всё равно найдёт способ «пощекотать нервы» себе и окружающим: хоть бегом, хоть на доске, хоть с ножницами. Запрет убирает симптом, но не лечит болезнь — отсутствие инфраструктуры, правил и воспитания.

Самокаты — лишь очередной симптом болезни под названием «запретизм». Она проявляется в остром желании поскорее что-то запретить, а потом громко заявить о решении проблемы. Думать о том, как по-настоящему решить проблему при этом необязательно. На это не остаётся ни времени ни желания.

Психология запрета: почему мы так любим запрещать?

Проанализировав множество подобных случаев, я пришёл к выводу, что запреты — это своего рода психологическое обезболивающее для управленцев и общества. Они создают иллюзию немедленного действия и контроля. «Мы что-то сделали!» — можно отрапортовать и переключиться на другие задачи.

Запреты привлекательны по нескольким причинам:

1. Простота и скорость. Издать запретительный указ можно за день. А разработка комплексного решения может занять месяцы или даже годы.

2. Видимость решительности. «Смотрите, какой я храбрый руководитель — взял и запретил!» Это работает на имидж лучше, чем «мы начали долгосрочный проект по созданию безопасной инфраструктуры».

3. Перекладывание ответственности. Запретив что-либо, власти перекладывают ответственность на нарушителей: «Мы же запретили, а они всё равно ездят».

4. Синдром активности. Необходимость показать, что власть работает, особенно когда нет ресурсов или желания заниматься системными решениями.

Запретительная карусель: от танцев до интернета

История запретов циклична и предсказуема до зевоты. В 1920-х годах в некоторых штатах США запрещали джаз и танцы, считая их аморальными. В 1950-х под ударом оказался рок-н-ролл. В 1980-х — видеоигры. В 2000-х — социальные сети.

Каждый раз сценарий одинаков: новое явление → моральная паника → запретительные меры → постепенная нормализация → поиск нового объекта для запретов.

В России эта модель проявляется особенно ярко. Мы запрещаем курение кальянов в кафе, но не создаём доступную инфраструктуру для занятий спортом. Запрещаем продажу энергетиков несовершеннолетним, но не развиваем культуру здорового питания. Блокируем «опасные» сайты, но не учим детей цифровой грамотности.

И вот теперь — самокаты. Вместо того, чтобы создавать выделенные полосы для средств микромобильности, разрабатывать правила движения, обучать культуре безопасной езды — мы просто запрещаем. Рубим ветки, не трогая корень.

Цена запретов: что мы теряем?

Казалось бы, ну запретили и запретили. Какая разница? Но за каждым запретом скрывается целый ряд упущенных возможностей:

1. Инновации и прогресс. Электросамокаты — это часть глобального тренда на экологичную микромобильность. Запрещая их, мы тормозим развитие современной городской среды.

2. Образовательный потенциал. Каждая новая технология или явление — это возможность научиться чему-то новому. Запреты лишают нас этого опыта.

3. Доверие к власти. Когда власть выбирает самый простой и популистский путь вместо эффективного, это подрывает доверие граждан.

4. Культура ответственности. Запреты формируют у людей психологию «если не запрещено — значит можно», вместо развития внутренней ответственности.

От запретов к решениям: как это могло бы работать

Представим альтернативный сценарий для Благовещенска:

1. Вместо полного запрета — временные ограничения в наиболее проблемных зонах.

2. Создание инфраструктуры: выделенные полосы для средств микромобильности, специальные парковки, понятная разметка.

3. Разработка чётких правил: ограничение скорости в пешеходных зонах, обязательные шлемы для несовершеннолетних, запрет езды в состоянии опьянения. Тут, правда, есть вопрос: кто и каким образом будет всё это контролировать.

4. Образовательная кампания: обучение безопасной езде, информирование о правилах, работа со школьниками.

5. Технологические решения: геозоны с ограничением скорости в приложениях шеринга, системы обнаружения пешеходов.

Да, это сложнее и дороже, чем просто запретить. Но это работало бы на долгосрочную перспективу, а не создавало иллюзию решения проблемы.

Глубинные причины запретизма

Задумываясь о причинах запретительного подхода, я прихожу к выводу, что дело не только в лени или нежелании искать системные решения. Есть более глубокие факторы:

1. Страх перемен. Новые технологии и явления вызывают тревогу и дискомфорт, особенно у старшего поколения, принимающего решения.

2. Управленческая культура. В России исторически сложился авторитарный стиль управления, основанный на запретах и наказаниях, а не на поощрении и развитии.

3. Краткосрочность мышления. Политический цикл требует быстрых, видимых результатов, а системные решения дают эффект через годы.

4. Недостаток эмпатии. Принимающие решения часто не являются пользователями того, что запрещают, и не понимают реальных потребностей людей.

Недавно попалось интервью с чиновником из транспортного департамента одного из российских городов. На вопрос, почему бы не создать инфраструктуру для самокатов вместо их ограничения, он ответил: «Знаете, проще запретить. Мы же не Европа, у нас свой путь».

Этот «свой путь» почему-то всегда ведёт не к инновациям и развитию, а к очередному запрету.

Как преодолеть запретизм?

Возможно ли изменить эту тенденцию? Думаю, да, но для этого нужны системные изменения:

1. Изменение критериев оценки управленцев. Не по количеству принятых решений, а по долгосрочным результатам.

2. Развитие гражданского общества. Активные граждане могут требовать более продуманных решений вместо запретов.

3. Образование и просвещение. Как общества в целом, так и лиц, принимающих решения.

4. Международный обмен опытом. Изучение успешных практик других стран в решении аналогичных проблем.

5. Поощрение пилотных проектов. Возможность тестировать различные подходы перед принятием окончательных решений.

Заключение: от веток к корням

Привычка запрещать глубоко укоренилась в нашей управленческой культуре. Мы храбро рубим ветки проблем, оставляя корни нетронутыми. А потом удивляемся, почему на месте срубленной ветки вырастают две новые.

Запреты создают краткосрочную иллюзию безопасности и порядка, но не решают проблем. Они лишь отодвигают их решение и часто порождают новые. История показывает, что запрещённые явления не исчезают — они трансформируются, уходят в тень или принимают новые формы.

Может быть, вместо того чтобы запрещать электросамокаты, стоит задуматься о том, как создать город, в котором разные виды транспорта и разные поколения могут мирно сосуществовать? Город, в котором решения принимаются не из страха перед новым, а из стремления к лучшему будущему?

Как писал Лев Толстой: «Все думают о том, как изменить мир, но никто не думает о том, как изменить себя». Может, начать стоит именно с изменения нашего запретительного мышления?

А что думаете вы? Является ли запрет эффективным инструментом решения проблем или это просто способ создать иллюзию контроля? Поделитесь своими мыслями в комментариях.

P.S. Пока я обдумывал этот пост вспомнил, что в одном из парков висят знаки, запрещающие выгул собак. Видимо, проблема собачьих экскрементов оказалась слишком сложной для решения путём установки специальных урн и штрафов за неубранные отходы. Запретить проще. Вот только куда теперь пойдут все собаководы?

Ответ: да никуда они не пойдут, как гуляли в этом парке, так и продолжат. И какашки за питомцами как не убирали, так и не будут убирать. Потому что культура не появляется на пустом месте. А штраф так и остаётся пустой угрозой.